Как заканчиваются войны: применима ли модель Кореи сегодня?

В истории есть множество примеров войн, ведущихся до полной или частичной капитуляции одной из сторон. Однако, есть и немало случаев, когда воюющие стороны, начиная осознавать всю бессмысленность и бесперспективность продолжающегося кровопролития, а также опасность неконтролируемого масштабирования боевых действий, – приходят к соглашению и садятся за стол переговоров.

Разумеется, идеального разговора не получается. Переговоры – это пространство компромисса, в ходе которого стороны отходят от своих максимальных требований – изначально заявленных переговорных позиций – приближая (сужая) их к относительно взаимоприемлемому результату. 

Добиться максимизации выгод не получается: компромиссом относительно недовольны обе стороны – это не то, что они хотели в начале и во время конфликта. Однако происходит главное: результатом часто оказывается остановка боевых действий, прекращение огня и гибели людей. Стороны приходят к минималистичной концепции прекращения огня и перемирия, и, как правило, это не всеобъемлющий и прочный мирный договор, который приводит к формальному окончанию войны и формулирует правила дальнейшего прочного мира между воюющими странами. 

Нет, параметров прочного мира часто не возникает, перемирие может неоднократно нарушаться, однако, происходит главное – умолкают пушки, начинается мирная жизнь. С каждым годом люди привыкают к миру, и подобное положение дел воспроизводится и в поступках политической элиты противоборствующих стран. Так создается нарратив о том, что в мире жить лучше и выгоднее, чем при боевых действиях – даже при сохранении всех имеющихся изначально противоречий. 

Мы убеждены, что мир всегда лучше войны, что дипломатия и разговор лучше пушек и снарядов, что пространство политики – это то, что должно предотвращать войны и гибель людей; и если война случилась – то политика и дипломатия потерпели сокрушительное и трагическое поражение. Мы полагаем, что необходимо как можно быстрее вернуться к дипломатии и заключить соглашение о прекращении огня на территории Украины, чтобы прекратить бессмысленную гибель людей, остановить возможное и вероятное сползание мира к еще большей трагедии. 

Попробуем проанализировать некоторые исторические аналогии, которые, при всей условности, в какой-то степени могут быть применимы к конфликту, продолжающемуся уже третий год между Россией и Украиной. Сегодня, как среди политиков, так и среди экспертного сообщества все чаще раздаются голоса о возможности использовать корейскую модель окончания боевых действий. 

ВНОВЬ АКТУАЛЬНАЯ КОРЕЯ

Что же похожего в сегодняшнем противостоянии и конфликте без малого семидесятипятилетней давности? Можно выделить несколько элементов:

• Участие третьих стран в боевых действия. Принципиальное различие состоит в том, что тогда участие было прямым и непосредственным.
   
• Фактор ядерного оружия, присутствующий в риторике сторон обоих конфликтов.
   
• Принципиальное нежелание одной из сторон приступать к переговорному процессу (мотивируя это своим положением жертвы агрессии).
   
• Понимание того, что полной победы на поле боя не удастся достичь ни одной из сторон.
   
• И наконец, риск неконтролируемой эскалации вплоть до войны великих держав с использованием ядерного оружия. 

Понимая условность и ограниченность всех исторических аналогий, рассмотрим подробнее кейс завершения Корейской войны как возможно приемлемую модель для применения к сегодняшнему конфликту между Россией и Украиной. 

Корейская война продолжалась три года: с 1950 по 1953, и унесла примерно четыре миллиона жизней, преимущественно мирных жителей. Корейский полуостров потерял 10% своего населения. Боевые действия сопровождались огромным количеством военных преступлений, совершенных обеими сторонами. Сотни тысяч тонн бомб, в том числе десятки тысяч напалмовых, уничтожили целые города, сотни тысяч жилых домов, ирригационную систему полуострова. Было уничтожено 80% промышленной и транспортной инфраструктуры.

В ходе боевых действий Сеул неоднократно оккупировался войсками севера и отвоевывался союзническими войсками – коалицией, созданной решением ООН после начала боевых действий. Советский Союз заседание Совбеза ООН бойкотировал и поддержал Северную Корею. То же происходило и с Пхеньяном: оккупация города войсками союзников и его освобождение в ходе контрнаступления войск севера и отрядов китайских «добровольцев». Китайские войска под видом добровольцев были посланы на помощь северу по решению Мао Цзэдуна после оккупации Пхеньяна. 

В результате война закончилась в том же месте, что и началась: по 38 параллели, произвольно установленной по предложению двух американских полковников в качестве условной линии разделения между американской и советской зонами оккупации еще в 1945 году. Это была разграничительная линия советской и американской зон приема капитуляции японских войск, принятая по инициативе США и согласованная руководством СССР в августе 1945 года. Она превратилась в границу между образованной на севере в сентябре 1948 года Корейской Народно-Демократической Республикой и провозглашенной на юге в августе 1948 года Республикой Корея. 

ДИЛЕММЫ ПЕРЕГОВОРНОГО ПРОЦЕССА

Переговоры о мире начались спустя год после начала боевых действий и продолжались два года. До заключения финального соглашения делегации воюющих сторон встречались 575 раз. 

Переговоры неоднократно срывались, потом возобновлялись. В ходе переговоров боевые действия не прекращались, параллельно разговорам стороны старались улучшить свои позиции на поле боя, и, как следствие, за столом переговоров. 

В этом смысле примечательна формулировка одного из проектов соглашения между сторонами, сформулированного на начальной стадии переговоров (ноябрь 1951 года). Она допускала (и даже провоцировала) возможность изменения положения дел в результате боевых действий: «установленная демаркационная линия не должна была изменяться, если соглашение о перемирии будет подписано в течение 30 дней. Если же в указанный срок соглашение о перемирии не будет подписано, то после достижения соглашения по всем пунктам повестки дня в демаркационную линию и демилитаризованную зону должны быть внесены необходимые изменения в соответствии с действительной линией соприкосновения войск». 

То есть по смыслу этого пункта боевые действия могли продолжаться для установления новой «действительной линии соприкосновения войск». 

Боевые действия и продолжались. Вот что пишет Мао Цзэдун в конце своей телеграммы Сталину от 13 июля 1951 года, посвященной ходу переговоров: «В настоящее время наши войска по-прежнему напряженно ведут борьбу с противником и готовятся к ведению военных действий в течение нескольких месяцев, если переговоры сорвутся, с тем чтобы нанести противнику большие потери в живой силе и сделать поворот в войне в нашу пользу». 

Интересно, что старт мирных переговоров, которые продлились долгие два года, был санкционирован и Сталиным, и Мао-Цзэдуном, а их согласованная позиция, которая была заявлена на переговорах в самом начале («начать переговоры между воюющими сторонами о прекращении огня, о перемирии и взаимном отводе войск от 38-й параллели»), в практически неизмененном виде воплотилась в мирном соглашении 1953 года, положившем конец боевым действиям. 

Почему же переговоры длились так долго? Что мешало их ходу? Какие факторы препятствовали возможному соглашению о прекращении огня? 

Успешному результату переговоров мешало абсолютно всё: 

• недоверие между сторонами, продолжающиеся боевые действия,
   
• вера каждой стороны в возможность победы на поле боя,
   
• ядерный шантаж (заявление командующего войсками коалиции Дугласа Макартура о необходимости применения ядерного оружия),
   
• нарратив о выгоде продолжающихся боевых действий (например, это видно из телеграммы Сталина руководителю Чехословакии Клементу Готвальду, в которой Сталин отмечает, что «СССР покинул Совбез, чтобы дать США наделать глупостей», – то есть втянуть США в войну).

Те же процессы наблюдались и у другой стороны: лидеру Южной Кореи Ли Сын Ману хотелось, чтобы война продолжалась до победного конца, что выражалось в саботажах и попытках срыва переговорного процесса. Более того, Национальная ассамблея Республики Корея даже принимала специальную резолюцию, требующую продолжения войны за «независимость и единство нации». 

Одной из главных причин, почему переговоры затянулись на долгие два года, стал вопрос военнопленных. Север настаивал на формуле обмена «всех на всех», однако у международной коалиции был другой подход. 

Утверждалось, что далеко не все пленные солдаты армии севера хотят возвращаться назад, что категорически не устраивало руководство КНДР и Китая. Для обеих сторон этот вопрос стал политическим: США хотели продемонстрировать, что значительная часть пленных не хочет возвращаться в страны «коммунистической утопии»; для Китая, КНДР и Советского Союза такая демонстрация была неприемлема по идеологическим причинам. Публично заявленная позиция президента США по этому вопросу в начале переговоров не позволяла ему уступить в дальнейшем, опасаясь критики за слабость внутри США. 

ДОЛГАЯ ДОРОГА К МИРУ

Считается, что уход из жизни советского руководителя Иосифа Сталина в какой-то степени стал катализатором успешного завершения переговоров. Однако не стоит упускать из виду, что за несколько месяцев до этого на президентских выборах в США победил Дуайт Эйзенхауэр, заменив Гарри Трумэна на этом посту. К этому моменту обе стороны осознали главное: уже два года боевые действия велись вокруг 38 параллели, и без применения ядерного оружия ситуацию на поле боя изменить невозможно. 

После того как политбюро СССР на своем заседании проголосовало за завершение войны, американцы перестали церемониться с южнокорейским руководством: предоставив им гарантии заключения военного соглашения, на их возражения о неприемлемости перемирия и необходимости ведения войны до победы США больше внимания не обращали. 

Вопрос с военнопленными удалось решить созданием комиссии нейтральных стран по репатриации, которую возглавила Индия. Индия же и внесла предложение о прекращении огня, которое было принято ООН. 

Итоговое соглашение о перемирии было подписано без южнокорейского президента Ли Сын Мана. На документе стоят подписи представителя коалиции стран ООН, генерала армии США, генерала армии КНДР, Ким Ир Сена, а также командира армии китайских народных добровольцев. 

Важно отметить, что от момента принятия принципиального политического решения о необходимости окончания войны (март 1953) до непосредственного подписания договора о перемирии (июль 1953) активные боевые действия продолжались, унеся десятки тысяч жизней.

В финальной стадии переговоров руководство Республики Корея категорически отвергало перспективу подписания соглашения: они, считая себя жертвой агрессии, хотели воевать до полной победы. Однако равновесие, установившееся на поле боя, недвусмысленно свидетельствовало о том, что без применения неконвенциональных средств (ядерного оружия), можно убить еще сколько угодно людей во взаимных атаках и контратаках – линия фронта существенно не поменяется.

Даже после подписания соглашения южнокорейский руководитель пытался устраивать военные провокации, однако воевать уже никто не хотел. Интересно следующее: уже после подписания перемирия американцы были вынуждены напрямую договариваться с военными начальниками Южной Кореи о том, что, если вдруг Ли Сын Ман и политическое руководство республики отдадут приказ на возобновление боевых действий, этот приказ выполнен не будет. 

Итоговое соглашение (документ на сорок страниц, описывающий технические характеристики разведения войск) останавливало войну практически в исходной точке – по 38 параллели. Это разделение действует и сегодня, спустя 71 год. Оно не принесло безусловного мира между двумя странами, не так давно бывшими одной. Однако оно принесло главное: конфликт не перерос в стадию применения ядерного оружия, перестали гибнуть люди – солдаты и мирные жители, бомбы больше не падали, и каждая сторона смогла строить будущее по своему усмотрению. 

За минувшие годы случались и военные провокации, были периоды, когда вопрос о возобновлении боевых действий снова маячил на повестке дня. Однако привычка к миру укоренилась настолько, что воинственным планам не суждено было реализоваться. Важно зафиксировать: с формальной точки зрения страны по-прежнему находятся в состоянии войны. 

НЕВЫУЧЕННЫЕ УРОКИ

Итак, перемирие сработало. Не прекратив войну в юридическом смысле, оно позволило двум странам корейского полуострова развиваться в соответствии со своими представлениями о себе и о будущем.  

Из истории окончания Корейской войны видно, к чему приводит промедление, взаимное недоверие, надменность, боязнь внутриполитического давления, чрезмерная уверенность в своих силах на поле боя: в течение долгих двух лет переговоров погибло бесчисленное количество людей. В конечном итоге, всё пришло к тому, с чего начиналось: к 38 параллели как линии разделения воюющих сторон.

Дорога к миру очень долгая: стартовая, начальная точка переговоров сама по себе еще ничего не означает. Будут несогласие, недоверие, саботаж, боевые действия. Но чтобы преодолеть эту пропасть от старта до итогового соглашения, нужно хотя бы начать. 

История завершения корейской войны учит главному: промедление в переговорах бессмысленно, и цена его – десятки, а может и сотни тысяч жизней. 

Можно ли сравнивать войну в Корее с тем, что происходит сегодня? Возможна ли попытка экстраполяции корейской модели завершения войны на сегодняшний конфликт? Со всеми допущениями и натяжками, пределами сравнений, условностями исторических параллелей, мы полагаем, что в общих чертах Корейская модель применима.

Конечно, нет никакой уверенности в том, что переговоры завершатся успешно. То, что произошло более 70 лет назад, не обязательно повторится сегодня: разные эпохи, разный контекст. Однако в условиях того, что переговоры не несут в себе никаких рисков (в случае негативного сценария все будет так же плохо, как и сегодня), – появляется шанс на успех: сохранение и сбережение жизни людей, остановка боевых действий перед вероятностью перерастания противостояния в стадию применения ядерного оружия. 

Война в Корее закончилась спустя три года, в той же точке, где и началась. Чтобы прийти к соглашению, сторонам понадобилось два года переговоров и 575 встреч. Тогда мир сумел остановиться на краю ядерной пропасти. 

Боевые действия между Россией и Украиной ведутся уже больше двух с половиной лет. Погибли десятки тысяч человек. Переговоры, за исключением стамбульского процесса в апреле 2022 года, даже не начинались.

Фото: AP Photo