На днях получил по почте письмо из полиции...

На днях получил по почте письмо из полиции. Прислали протокол о моем задержании 7 июля у ФСБ на пикете в поддержку Ивана Сафронова. Как-то даже неудобно писать о такой ерунде после вчерашнего чудовищного приговора по делу «Нового величия», но зафиксирую все же на память.

Протокол на четырех страницах, причем про меня написано только в конце третьей. На первых двух с половиной страницах объясняется, почему серия одиночных пикетов на самом деле «скрытая форма коллективного публичного мероприятия».

Полиция ссылается на постановление Пленума Верховного суда 2018 года, который предлагает привлекать к ответственности по ч. 5 ст. 20.2 КоАП, если несколько одиночных пикетов «с достаточной очевидностью объединены единством целей и общей организацией, проводятся одновременно и территориально тяготеют друг к другу, а их участники используют ассоциативно узнаваемые или идентичные наглядные средства агитации и выдвигают общие требования и призывы».

Формулировка такая резиновая, что при желании меня можно было бы привлечь, если бы я вышел на пикет к своему подъезду в Крылатском, которое очевидно «территориально тяготеет» к Лубянке больше, чем, например, к Хабаровску.

Отдельный вопрос к филологам про это «территориальное тяготение». В Большом толковом словаре есть только два значения слова тяготеть: испытывать влечение и испытывать потребность. Пикеты друг к другу влечет или они друг без друга не могут?

В той части, где про меня, в протоколе вообще сплошное вранье. Дело в том, что я ошибся адресом – все стояли на углу Большой Лубянки и Фуркасовского переулка, напротив площади Воровского. А я – у главного входа в здание ФСБ, напротив Лубянской площади.

В протоколе написано, что акция проходила по адресу Большая Лубянка, дом 2. Только вот согласно карте та часть здания, где главный вход, – это улица Мясницкая, дом 1.

То есть в общей акции я участие не принимал, хотя суд наверняка скажет, что территориально к ней тяготел.

Я стоял у главного входа в гордом одиночестве, и никто специально для меня о незаконности моих действий в громкоговоритель не объявлял, следовательно – требования полиции я выполнить не мог, потому что никто от меня ничего не требовал.

Сержант Привалов из 2-го оперполка сказал мне, что я нарушаю постановление Собянина о запрете публичных акций в условиях коронавируса. Но его слова не были предупреждением, которому я не подчинился. Он просто объявил, что я нарушаю, и попросил пройти в автозак. По дороге мы с ним поспорили о военном параде, - массовой публичной акции, которая незадолго до этого проходила. Привалов в итоге соврал, потому что судить меня в итоге будут за другое.

По той же причине, что я стоял в одиночестве, мой пикет не «привлекал к себе внимание средств массовой информации, блогеров и неопределенного круга граждан». Более того, когда меня задержали, и я написал об этом в соцсетях, мне стали звонить с вопросами журналисты: как тебя могли задержать, если мы были на месте событий и этого не видели?

Кстати, меня еще около 40 минут держали в автозаке у главного входа в здание ФСБ, ожидая, видимо, других пикетчиков, но они так и не появились, и меня повезли ко всем на Фуркасовский.

Наврали в протоколе и про время задержания. В 20:20, как они пишут, я как раз сидел в автозаке, а посадили меня туда около 19:40. Не знаю, смогу ли я в суде это доказать, потому что никто кроме полицейских меня не фотографировал и на видео не снимал.

И даже про размер моего плаката наврали: не «примерно 21,0*29,7 см», а ровно столько - это параметры обычного листа А4.

Не ошиблись только с надписью:

РУКИ ПРОЧЬ ОТ ИВАНА САФРОНОВА!